Сегодня — ответы Виталия Амутных, автора романа «Русалия», писателя самобытного и сугубо русского. Более подробную информацию о Виталии Амутных и его опубликованную на Переменах пьесу «Всю жизнь в травести, — не с кем время провести…» см. здесь (в пьесе этой, кстати, отчасти предсказан конфликт, сложившийся сейчас в Театре на Таганке).

Хочу здесь заметить, что большую часть писательских ответов на предлагаемые вопросы я получил в одно и то же время, в период с 10 по 27 мая (в том числе тогда же были присланы и ответы Виталия Амутных, то есть еще до публикации остальных). И сейчас я только постепенно публикую все эти ответы, так что все совпадения, пересечения и переклички в ответах разных писателей можно считать проявлением синхронии. Или чего-то назревшего, что носится в воздухе.

Есть ли среди Ваших знакомых писатели, чьи тексты отказываются издавать, хотя эти тексты вполне достойны быть изданными и прочтенными публикой? Если возможно, назовите, пожалуйста, примеры. Каковы причины отказов?

В некотором учебном заведении педагогический состав был образован, можно сказать, исключительно представителями одной только национальности. Это был творческий ВУЗ, и труд педагогов там, прежде всего, состоял в оценке артистических усилий вверенных их попечительству студентов. С удивительным постоянством те творческие наставники расточали похвалы своим кровникам, в то время как с представителями иных наций они обходились если не сурово – тогда апатически. Через какое-то время работы студентов не находящихся в фаворе действительно становились хуже. Потом – еще хуже… И время спустя институт мог расстаться с данным студиозусом, вполне справедливо сославшись на его «профнепригодность». Безусловно, натурам педагогов хватало вероломства, но, вероятно, не в той превосходной степени, как могло бы показаться. Скорее всего, им действительно нравилось то, что демонстрировали сородичи, и казались неприятными, неталантливыми работы чужаков.

Сия преамбула призвана обратить внимание на то, что талант, «достойный текст» создаются усилиями не одного человека, способного стучать по клавишам компьютерной клавиатуры, но напряжением, трудом больших сообществ. И какие бы там интеллигентские реверансы и куртуазные мадригалы не расточали подчас в СМИ друг другу работники противоборствующих идеологических фронтов, мировоззренческой войны никто не отменял. И не было еще таких времен, чтобы кто-то из супротивников подобру захотел оставить занятые им позиции. В этой войне такие понятия как «талант», «совершенный текст» не принимаются во внимание. Ну, можете вы представить себе некое произведение Александра Андреевича Проханова напечатанным в журнале «Октябрь»?! Разве это бездарный автор? Плохой текст? Но вряд ли и строфы какого-нибудь иудофашиствующего пиита, будь они трижды с точки зрения гармоничности совершенны, найдут пристанища на страницах «Нашего современника».

Так что, сегодня, как и во все времена, не печатают (вопрос одаренности вынесем за скобки) тех, кто неправильно понимает политику партии и правительства. (Это касается не только писателей, но и глав государств, сколь бы то ни было крупных торговцев, учителей, режиссеров… и даже уборщиц в телецентрах). То основополагающий принцип! Однако «Наш современник» один, а «Октябрей» несметное количество. Оттого всякому, кто намеревается подвизаться на литературной ниве, имеет смысл обратить на сей феномен внимание и сделать полезные своей природе выводы.

Есть ли в литературном произведении некая грань, за которую писателю, желающему добиться успеха (например, успеха, выраженного в признании читателями), заходить не следует? Может быть, это какие-то особые темы, которые широкой публике могут быть неприятны и неудобны? (Если да, то приведите, пожалуйста, примеры.)
Или, возможно, существует какая-либо особая интонация, которая может вызвать у читателя отторжение и из-за которой весь потенциально вполне успешный текст может быть «самоуничтожен»?

Человек – существо весьма внушаемое. Можно сказать определеннее: именно внедренная в голову программа определяет его действия, его взгляды и «самобытные» мнения. Помимо того, что человеческое существо внушаемо, оно еще испытывает непреодолимую тягу к группе. Человек не хочет быть отверженцем. Даже самый отъявленный маргинал стремится войти в группку подобных ему маргиналов. Те или иные человеческие сообщества, как известно, не соразмерны по числу составляющих их единиц. Рабы и торговцы во все обозримые нами времена составляли неоспоримое большинство. (Сразу оговоримся, что принадлежность к той или иной касте определяет не общежитийское наименование должности или статуса, но особый характер духовного долга той или иной личности. Так президента криптоколонии, назначенного ростовщиками Британского каганата на эту должность, смешно было бы признать князем. Также, как несправедливо именовать рабом закованного в цепи пленника, лишь ждущего случая, завладев оружием, оказать отпор.) «Общественное мнение» утверждает свое единоличное право во всех областях социальной жизни. А что движет умами представителей низших сословий? («Низших» — не значит «плохих», «дурных», «недостойных»; «низших» — то бишь исполняющих несложный духовный труд). Разумеется, это расчет выгод. Никакой башмачник, никакой менеджер и уж тем более — процентщик-банкир не способен напрягаться во имя некоей абстрактной идеи, не приносящей ему сегодняшнего вполне вещественного результата. А волхв (жрец, брахман) напротив, всю жизнь довольствуясь малым, остается верен какой-то невразумительной, пустячной (с точки зрения торговца) деятельности. Человек княжеского духа может жертвовать жизнью во имя долга. Рабу понятие княжеского долга совершенно недоступно, да с него и не спросится, ведь рабий долг – трудиться и размножаться, поддерживая тело народное в дородстве и здоровье.

Но вернемся к трудам писательским. Если все же мир торжества духа и разума автору представляется более привлекательным (и тот автор даже способен как-то соотносить себя с ним), то ведь ни князья, ни волхвы не составят литератору кассу. Также как ростовщики, банкиры собирают свои миллиардные состояния не из миллионов сородичей, а из копеек несметных легионов рабов, так и солидные гонорары составителя текстов могут сложиться только из взносов большинства. И значит, никакого особенного секрета для такого рода успеха не существует: текст должен быть предельно прост и чувственен, по возможности – лубочен. Не то, чтобы каких-то «неудобных» вопросов не стоит касаться писателю, но решительно – никаких! Покупатель заплатит лишь за желанный товар. Но случается, что действующий режим поддерживает некоторую глубоко неблизкую народу тему в каких-то своих целях. Допустим… так на заре перестройки здешние менеджеры покорителей России навязывали местным насельникам тему проституции. То самое большинство яростно, в штыки принимало этот приступ. Но колоссальный ресурс (как финансовый, так и пропагандистский) смог если уж не утвердить увлеченность «проститутской» темой на века, то во всяком случае на какой-то срок нивелировать идиосинкразию народа к антипатическому ему предмету. Вот в таком случае ищущему земных радостей щелкоперу благоразумно присоседиться к одной из подобных тем, которые так или иначе поддерживаются, разрабатываются современным режимом. В этом случае, прицепившись к локомотиву, еще случается кому-то проследовать к источнику мирской славы. В противном случае – плывя против течения общественных умонастроений, следует и рассчитывать на естественное сопротивление волн.

Но некоторым литераторам бывает стыдно писать «правильные» сочинения, им жалко те немногочисленные годы, что отведены им Дарителем Жизни, тратить на приобретение лакомой пищи и престижных нарядов, они жаждут, распознав голос Запредельного, передать его, так сказать, духовной родне, мнят оставить по себе нечто… почти нерукотворное. Такие сочинители могут рассчитывать разве что на крайне узкий кружок почитателей (пусть даже тех, кого еще не выродившиеся греки называли «лучшими»), а следовательно – на весьма скромные тиражи и самое скромное вспомоществование со стороны читателей. Так им и надо этим зазнайкам, презревшим Донцову с Дашковой, и даже пресвятую Джоан Роулинг, и самого Дэна Брауна!

Что же касается «особых интонаций», то их невозможно рассматривать в отрыве от исторического, а подчас и ситуативного контекста. Кто чьего ищет одобрения, к ценностям того, видимо, и должен апеллировать.

Если такие темы и интонации, по Вашему мнению, существуют, то держите ли Вы в уме эти вещи, когда пишете? И насколько это вообще во власти писателя – осознанно управлять такими вещами?

Если автор намеревается своим сочинением фраппировать публику, то, не исключено, что ему действительно следует эту сверхзадачу удерживать в голове. Мне же кажется, что сие не самая захватывающая цель. Когда же речь идет о стремлении наиболее полно раскрыть, донести до своего читателя не просто главную мысль произведения, определяющую законы его архитектоники и характер основного конфликта, но верховный принцип (по словам Ивана Сергеевича Тургенева — «некое твердое, дорогое убеждение»), открывающий пути объединения с силой соотчичей-однодумцев, то эту готовность, должно статься, возможно отделить от писателя только вместе с его жизнью, не правда ли?

Что приносит писателю (и, в частности, лично Вам) наибольшее удовлетворение:

— признание публики, выраженное в том, что Ваша книга издана и люди ее покупают, читают, говорят о ней?

Безусловно, это важно, как свидетельство нужности. Только очень мощный, вызревший человек способен вовсе не обращать на то внимания.

— признание литературного сообщества (выраженное в одобрительных отзывах коллег и литературных критиков, а также в получении литературных премий и попадании в их шорт-листы)?

То же.

— или более всего Вас удовлетворяет метафизический и психологический факт самореализации – т.е. тот факт, что произведение написано и состоялось (благодаря чему Вы, например, получили ответы на вопросы, беспокоившие Вас в начале работы над текстом)? Достаточно ли для Вашего удовлетворения такого факта или Вы будете всеми силами стремиться донести свое произведение до публики, чтобы добиться первых двух пунктов?

Такая постановка вопроса вообще как-то избыточно… поэтизирована, если не сказать – ребячлива. Для того чтобы иметь возможность создавать тексты, автору, всеконечно, необходимо обладать какой-то (ну хоть какой-то) материальной базой. Поэтому «первые два пункта», несомненно, способны укрепить «производственные мощности» сочинителя. Не всегда. Не всякого. Но могут.

Что Вы думаете о писателях, которые активно себя раскручивают – как лично, так и через друзей и знакомых? Должен ли писатель заниматься этим не совсем писательским трудом?

Если да, то почему?
Если нет, то почему?

Следовало бы, видимо, не забывать, что жизнь в рыночной (капиталистической, ростовщической – кому как больше нравится) среде предполагает специфические способы адаптации, выживания в ней. В обществе, в котором 70% усилий пропаганды отдано торговой рекламе, просто невозможно (никак нельзя) довести до сведения народного какой бы то ни было объект, образ, не использовав рычаги современной классовой (или, может быть, расовой) борьбы. Конечно, заниматься этим должны профессионалы, а никак не сами литераторы: во-первых, у них вряд ли отыщется необходимое дарование, а во-вторых, пусть таковому и суждено было бы обнаружиться, время необходимое для «раскрутки» сочинения (а оно колоссально!) писателю не следовало бы терять. Так что, энергией авторов, находящих силы на популяризацию своих опусов, можно восхищаться, но им же, вероятно, следует и посочувствовать. Одно можно сказать с определенностью: не имея заинтересованного круга сподвижников, не используя существующие или специально созданные социальные (профессиональные, идеологические и проч.) сети, писателю никак не удастся донести разрабатываемые им мировоззренческие принципы до тех, кому они могли бы послужить подспорьем в осмыслении родовых ценностей, самосовершенствовании. Или же на врастание идей в почву народную должно уйти столь значительное количество времени, что автору не придется встретить пору их цветения, и уж точно физически он не сможет принять участие в вейке собранных зерен. А ведь возможность автора совместно с читателем продолжать работу над собственными книгами – неоспоримое преимущество общества, которое стало обладателем данных текстов.

Впрочем, главный вопрос все-таки залегает не здесь, он в том, ради чего, во имя чего человек, писатель, разработчик вопросов мировоззрения, жертвует свои усилия.

Спасибо за ответы!

Успокоив сном надежным тело,
Он не спит, на спящего взирая,
Он взлетает в неземном сияньи,
Вековечно одинокий лебедь.
Вековечно одинокий лебедь.
Он с гнезда хранимого взлетает:
Твое сердце – вот гнездо Благого;
Вольный светлый одинокий лебедь
Он летит туда, куда захочет.
Тело спит, а лебедь вверх стремится,
Или вниз бесстрашно упадает;
Он творец затейливых видений,
Он даритель невозможных знаний.
Он даритель невозможных знаний.
В небо бьются волны, спорят Боги,
Дышит лес, рождаются светила,
То прекрасных дев кружатся лики,
То — оскалы кровожадных навий.
Сам ты видел те края чудные,
Где миры сплетает ясный лебедь,
Где он в них забавам предается.
Только лебедя того никто не видел.
Только лебедя того никто не видел…

* * *

Далее: Оживляющие удары Неудобной Литературы, ответы Юрия Милославского, а также его рассказ.

* * *

Предыдущее:

— Ответы Александра Мильштейна
— Ответы Олега Ермакова
— Ответы Романа Сенчина
— Ответы Ильи Стогоffа
— Обнуление. (Ответ Олега Павлова Роману Сенчину)
— Серая зона литературы. «Математик» Иличевского. Ответы Александра Иличевского
— Ответы Марты Кетро
— Ответы Андрея Новикова-Ланского
— Виктор Топоров и Елена Шубина. И ответы Олега Зайончковского
— О романе Валерия Осинского «Предатель», внезапно снятом с публикации в журнале «Москва»
— Точка бифуркации в литературном процессе («литературу смысла не пущать и уничтожать», – Лев Пирогов)
— Курьезный Левенталь
— ответы Валерия Былинского
— ответы Олега Павлова
— ответы Сергея Шаргунова
— ответы Андрея Иванова
— ответы Владимира Лорченкова
— Где литературные агенты
Более ранние части Хроники (Оглавление) — здесь.
— Новый Опрос. Вопросы к писателям

* * *

КНИГИ ПРОЕКТА НЕУДОБНАЯ ЛИТЕРАТУРА:

ВАЛЕРИЙ ОСИНСКИЙ. «ПРЕДАТЕЛЬ»
ОЛЕГ СТУКАЛОВ «БЛЮЗ БРОДЯЧЕГО ПСА»
ОЛЕГ ДАВЫДОВ. «КУКУШКИНЫ ДЕТКИ»
СУЛАМИФЬ МЕНДЕЛЬСОН «ПОБЕГ»

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>